Я хочу куда-то, где меня нет... Я хочу ехать далеко-далеко... Поезд, автомобиль, скутер...
Чёрная-чёрная ночь... Проваливаешься в неё, как в дыру... Она засасывает тебя. Дождь стекает по стёклам. Вдруг понимаешь, что стёкла - твои щёки... И уже нет грани между внешним и внутренним. Становишься прозрачным. Всё внутри спрессовывается. И ты такой чистый. И нет приземленных желаний.

Одна вода, вливающаяся в стекло. Перетекающее тело. Движение вертикальное и горизонтальное. Или вовсе без тела. Легко. Боже как мне одиноко. Вот один товарищ хочет превратиться в водоросль свободно болтающуюся в какой-нибудь реке или озере. Просто водоросль. Без мыслей, без хотения. Отличный выбор, по моему. Я бы тоже превратился в подобный организм. Что б через меня проходило всё и ничто, при этом чувствовать себя никак, как-то по особому, но без человеческих ощущений.

Странные диалоги. Которые никогда не понимаешь до конца. И чувствуешь себя совершенно потерянным. Получается, что бОльшая часть людей вообще не интересна, а другая, та, с которой есть видимость какой-то общности, говорит на своём языке и, видимо, относит меня к какой-то неясной части, к которой я точно не принадлежу... Уже многократно проверено.

Одна из моих любимых цитат: Жизнь - это повесть глупца, рассказанная идиотом, полная шума и ярости, но лишённая смысла.

Странно, почему меня смерть волнует больше, чем жизнь? Ведь за смертью открывается безбрежная пустота. Интересно эта пустота легкая или тяжелая? Наверное эта пустота как и небо - мы же не знаем точный вес неба, верно?

Гадаю, где зарождается этот импульс, который волной пробегает по телу - от неё не уйти, нет - не сбежать - и отуманивает голову, как будто яд (какая избитая метафора, но когда это в очередной раз случается с тобой, ты не в силах от неё отказаться), специфический, извращённый яд, который сводит твою жизнь к одной точке, затачивает в кандалы одного единственного образа. И твои зрачки оказываются зафиксированными, так чтобы ты видел экран... И никакие движения сбесившихся глазных яблок не спасут тебя, слёзы прольются соленой водой, но всё будет возвращаться к одной песне, к нескольким её аккордам и фразам, плачь-не плачь пацан, кричи-не кричи, таков закон этой планеты и не только для тебя.

И из себя не выскочишь, и никого не обвинишь, не бросишься на шею, потому что некому, потому что твоё сознание поставило стенку между тем, что ты видишь, и явью, поэтому страдай и знай, что страдаешь по своему больному мозгу, который выдумал недосягаемую Её, с тем, чтобы как-то декодировать нужды твоей измученной плоти... Задохнёшься от осознания незащищённости, тверди своё глупое: похуй, да, хоть СЪЕШЬТЕ свои вчерашние носки, да подавитесь ими, вы мысль о Ней не прогоните, вы это не скроете, ведь у вас же в голове клин, который всё отследит и миру доложит... И заканчивается всё под немые аплодисменты бредом... А она опять займется утешающим сексом с другим.

В последний затянувшийся период (и почему он последний? У меня такое ощущение, что он длится всю мою жизнь со временным отвлечением на психотренинг и прочие подобные-глупые занятия) у меня в творчестве постоянная тема стрессов, боли, эмоционального взрыва, внутреннего умирания - будь это стих или проза. Я пришел к выводу, что для меня смена собственной формы мало что меняет и не касается сути, а следовательно не так увлекательна. С другой стороны, участвуя в социальном маскараде - а я в нём участвую практически каждый день, сталкиваясь с любой прямой или косвенной формой определённой культуры/линии поведения, - осознаю свою причастность одновременно ко всем маскам, приятным и не очень. И вот мечусь посреди этой череды лицемерных образов, буквально не выходя из замкнутых рамок своего мира. Даже будучи вовлечённым в действо, я ощущаю себя гибнущим в одиночку. В общем, мне лень объяснять, да и ясности всё равно нет.

Просто нереально оставаться естественным, собой, находясь под таким несокрушимым давлением общественными играми, социальными ролями, этой чертовой мимикрии блефующих в каждом втором слове и жесте.

Моя жизнь - книги, фильмы, иллюзии, мечты, страхи, передумывания и вечное преображение внутри головы - моя жизнь. Поглотив пережитое и передуманное другими, я могу только выдать вторичный второсортный продукт. Пока я не вылезу из моего кокона, писать нет смысла, иначе получается занудство, которое я так ненавижу в энциклопедиях и сухом интеллектуализме, где один ссылается на другого, другой на третьего, третий на четвертого и т.д, а в целом все они дружно обгладывают одну и ту же кость, оставшуюся от пиршества первопроходца-практика. Исключения? Наверняка есть, но среднестатистически после процеживания остается маразм - теории, имеющие лишь очень косвенное (в лучшем случае) отношение к жизни. Это всё потому, что товарищи эрудиты в большинстве своем занимаются умственной мастурбацией и не соблюдают качественную диету, предпочитая более доступные продукты "второй свежести".

Но с творчеством происходит по сути также - больше личного опыта, приключений, интересных ситуаций, риска в жизни, прорывов - интереснее написанное, но скучная, монотонная жизнь в отсутствие постоянного столкновения с реальностью, диалогов и ярких качественных бесед, отразится в скучном плавно-никаком теоретическом тексте. Всё ведь взаимосвязано. Но как вылезти из кокона?

Я иду по дороге - здесь нет улиц, а есть только дороги. Смеркается. Вот уже близко осенние сумерки привносят в жизнь тысячи запахов, которые возбуждают и волнуют, наполняют непонятной одурманивающей энергией и вызывают в памяти далёкие расплывчатые образы. Похоже, этот же запах пробуждает к жизни и насекомых, которые воспрянули духом в предвкушении свежей крови. Теперь они следуют за мной по пятам, кружась как будто в хороводе. Я начинаю думать аллегоричными сравнениями, а это явный признак наступающей весны. Кроме того, в моей голове периодически включается закадровый голос из за кулис, озвучивающий каждое моё действие, и в такие моменты пытаться отключить его бесполезно... Дидактическая интонация напоминает о том, что его главным стремлением является обретение формы, но увы и ах, содержание достойно разве что сценария "Get real", и , что ещё хуже, он берётся рассуждать именно на эту тему. Это всё мне напоминает Ромашова из Купринского "Поединка": ему тоже случалось представлять себя героем романа и говорить о себе в третьем лице. Очевидно, в 14 лет, когда я это читал, меня этот момент сильно задел (тогда испытал сильное чувство стыда от собственной пошлой неоригинальности), раз это единственное, что я вообще помню о Поединке.

Затыкаю "уши" потоком банальностей. Бесполезно. Раз в несколько минут сквозь неё и фон плеера прорывается эта МЫСЛЬ. От неё не уйти. Она даже обладает запахом, перебить который может только ТВОЯ кожа.

Запах пыли, больниц, залежавшихся на полках вещей, старых платков в церквях. Да, мозг умеет материализовать мысли, что уж тут говорить. Эта мысль вклинивается в реальность, выпивает из нее сок и уходит. Остается высосанное пустое пространство. Деревья, отпустившие шикарные зелёные кроны за время моего пребывания вне твоих ладоней, романтически желтеющие фонари, газоны - всё становится не более, чем красивой декорацией. Всё кажется ненастоящим.

Как иронично. Когда ты уходишь от мысли, она приходит к тебе сама текстом с первой полосы. И грусть тоже какая-то ненастоящая. Она пластилиновая. А на вкус, как картон. Мало того, что я сегодня говорю сравнениями, так ещё и сравниваю с тем, о чём ничего не знаю. Я ведь никогда не пробовал на вкус картон или пробовал и забыл, но какая уже разница? Вот такое скрывающее пустоту сравнение - это то, что я ощущаю.

Смерть. Я всю жизнь думаю о том, как это произойдёт. И мне кажется, что это обязательно произойдёт и в то же время не произойдёт никогда. Мне и сейчас так думается про собственную смерть - она одновременно до осязаемости реальна и абсолютно невозможна. Мне важна пустота. Там истина. Всё остальное лишено смысла. Единого смысла.

А ещё мне, конечно, вспоминаются сцены и детали. Но это уже другой разговор. Не для сегодняшнего размышления. Некоторые вещи лучше оставлять не выговоренными, так они хранятся дольше и сохраняют привкус правдивости, пусть и синтетический (ведь память - всё равно не более чем химическое соединение каких-нибудь нейронов в мозгу и так же мало реальна, как и чистый вымысел), но приятный. Приобретший позавчера болезненный оттенок.

И всё это у меня ещё мешается через призму смерти, любви. И через призму творчества. И через призму скорых фундаментальных перемен.

Смешанные чувства.

Моё состояние, как иллюстрация всей стихийности внутренней пылающей... По свежему шву скальпелем... Обрезать пуповину нелегко, кровь идёт, хотя новая жизнь уже началась, точка отсчёта обозначилась первым криком младенца...

Всё лето и зиму я себя ощущал некой абстрактной фигурой, принимающей определённые очертания - квадрат/треугольник/овал - в зависимости от ситуации. Ощущал себя некой копилкой чужих трагедий. Могилой откровений чужих судеб. Детская надежда, что я встану утром с кровати, выйду на улицу из подъезда, как обычно прикурю, а за первым углом будет ожидать какое-нибудь потрясающее приключение, эта наивная надежда все так же теплится внутри.

А между тем, все истории случаются и блекнут, имена забываются, голоса сливаются в однородный гул приветствий-рассказов о себе - прощаний наспех... Пьянки мало отличаются одна от другой, даже когда уезжаешь в ночь с каким-то неформальным психом, общаясь о душе, психотипах людских, космосе и всем таком. Пишешь сообщения Ей страдальческого либо агрессивного характера. Какой же я банальный, обычный и ничем не отличающийся в этом плане.

Утром-то я всё равно вернусь в свой пункт назначения, и жизнь потечёт по привычному руслу.

Кадры просмотренных фильмов, отрывки проглоченных книг - осенний листопад смешает ассоциации и закружит. Мне хочется встретить тебя в осеннем парке.

Встретить, взять за руку и уйти куда-то в неизвестность. Заглатывать жадными глотками магический эликсир твоих губ, который преображает восприятие, как самый классный экстази, пускает электрические волны по телу и вот... вот ты уже сам становишься волной, пульсирующим поющим пенящимся импульсом... в точке отрыва, ни там ни здесь, и наконец-то это оправданно и логично. Я обретаю себя там, где теряются нити привязок, привычек и понятных ориентиров и на какие-то мгновения без всякого допинга оказываюсь в нирване... За окном темно, и это здорово, потому что мир видимого не тянет одеяло внимания на себя, а деликатно оставляет нас наедине со ощущениями и звуком, возможно, зная, что завтра может не настать.

Иногда я все таки чувствую дыхание жизни, ТВОЕ дыхание, совсем близко, так близко, что я почти могу уловить твои черты и осязаемо представить грустную нежность твоего прикосновения... В такие моменты, растягивающиеся в периоды, я становлюсь уверенным, что ты притаилась где-то рядом, но несмотря на то, что я явственно ощущаю твое присутствие, мне не представляется возможным обрести уверенность и провести четкую грань между интерпретациями знаков моим воображением, растревоженным желанием встречи с Тобой, и реалиями, разбросанным по компьютерным экранам, далеким географическим пунктам и беглым фразам в устах третьих лиц.
Мне кажется, что я разминулся с Тобой когда-то давно, а может, просто ты не обернулась в какой-то момент, попустительствуя своей гордостью женской, а я стоял там, за спиной, и ждал. Потом всё исчезло, напомнив мне об этой несостоявшейся встрече годами позже, страданиями позже, когда я судорожно искал и продолжаю искать себя, исписывая страницы нелепыми каракулями и отщелкивая тысячи одинаковых кадров.

Я знаю, что мне нужна только ТЫ.

Мне очень душно. Я чувствую, как никотиновый ком вперемешку с гашишем подступает к легким, как сжимаются бронхи, как в отсутствие воздуха кровь начинает обращаться все медленнее и медленнее. Иногда мне кажется, еще немного, и будут силы взломать дверь этой оболочки и выйти наружу, в этот бескрайний океан эмоций, от которого голова взорвется образами, цельными, яркими и живыми, несущими жизнь новым формам, и я буду в каждом из них, одновременно Отец и Сын своей дуальной реальности....

Может, всему виной мое брутальное тяготение ко всему эфемерно-воздушному, хотя я же знаю ЧЕГО лишен и чего хочет мое плотское начало. Даже жаждет.

Мне однозначно не хватает лаконичности в устной речи, в самовыражении себя. Но филоfuckсофскую закалку уже не исправить, похоже.