Дорогие читатели и желающие как-нибудь убить время за ожиданием чего-то.
Позвольте мне написать этот пролог.

Я однажды добавила эту запись. В первые же минуты ее раскритиковали следующим высокоинтеллектуальным образом: "слишкоммногобукафф", или как-то так. Извините, не знаю правописания этого слова. Я сразу удалила, так как поняла, что не готова  была к такой критике.

Поэтому сейчас я сразу хочу предупредить: Это не короткий блог. Это рассказ. Те, кто готовы потратить минут пять на легкое чтиво не найдут удовлетворения в этом блоге.
Поэтому сразу - проходите мимо, вы не оцените.

Позвольте мне лучше быть раскритикованной по праву теми, кто потратил больше свободного времени и остался неудовлетворенным.
И, вследствие того, что уже возникали вопросы - рассказ написан лично мной.

А теперь непосредственно.

    Я покупаю Вас. Сколько?

Уровень уверенности в чем-то прямо пропорционален уровню заблуждения в этом. Чем больше уверенность в чем-либо, тем глубже заблуждение по этому поводу.
          Если в вашей жизни этот принцип не действует – вы счастливчик. И все-таки, если вы с уверенностью заявляете, что это не ваш случай, это лишь доказывает, что вы снова заблуждаетесь.

            Это не мои слова. Это когда-то я услышал от нее. Тогда я тоже отнесся к этому скептично, более того, я даже высмеял Ее мысленно. Прошло время и Она доказала мне, что оказалась права тогда в своем суждении именно потому, что я считал это ее мнение ошибочным. Как бы я хотел повернуть время вспять и поверить ей как никто ни во что никогда не верил.

             Я брел по улице, погрузившись в свои мысли. И хоть их было немного, но, должен признать, все они были довольно занимательными. Кажется, у меня на лице даже застыла легкая ухмылка. В этот день мне отнюдь не тонко намекнули, что, занимаемая мной, передовая должность в ведущей консалтинговой компании, будет в скором времени заменена должностью вице-президента. Шел я скорее по инерции, пока внимание не привлекла яркая, абсолютно бредовая реклама на трамвае. Очередное подтверждение того, что люди потихоньку сходят с ума и это входит в норму. Когда с ума сойдет процентов восемьдесят населения, оставшихся нормальных уже доминирующее большинство сумасшедших заклеймят ненормальными.

               От рекламы взгляд ушел в сторону и заострился на девушке, стоящей на остановке того самого трамвая. Она явно выделялась среди толпы, она была в белом. Берет, немного сдвинутый на бок, из-под берета виднелись густые волосы с золотым отливом, легкий шарфик, позволяющий увидеть часть тонкой шеи, облегающее пальто средней длины, выделяющее тонкую и изящную талию, и сапоги на высоком каблуке. В руках маленькая сумочка. Все это белое. Несмотря на пасмурную погоду, даже, если очень хорошо присмотреться, невозможно было найти ни пятнышка на идеально белом наряде. На фоне всего этого выделялась гладкая смуглая кожа и яркие, правильные черты лица. Я бы даже сказал, слишком правильные. Высокий лоб, темные четкие брови в сочетании с большими, выразительными карими глазами придавали лицу благородство и аристократичность, аккуратный нос и в меру пухлые, манящие губы дополняли картину, в которую, казалось, невозможно было не влюбиться. Она казалась одним из тех немногих идеалов, чья красота пугала предчувствием разочарования. Ведь не может же быть все так идеально!

               Опровержением моей последней мысли явился ее взгляд, устремленный в мою сторону. Я не смогу сейчас описать то, что почувствовал, но тогда я подумал, что, вероятно, существуют тайные женские уроки по захватывающим дух и покоряющим навсегда своей чистотой и проникновенностью, взглядам. И эта девушка явно прошла весь курс и явилась самой способной ученицей. Но, в следующую секунду она резко повернула голову и увидела трамвай. Видимо, коря себя за невнимательность, побежала к нему, чтобы успеть запрыгнуть до того, как закроются двери. Я, поняв, что не хочу упустить знакомство с ней, побежал следом. Она успела, я же остался стоять перед закрытыми дверьми. Вот так, кому-то солидное повышение, а кому-то ехать в трамвае с идеальной девушкой. Я смотрел в след удаляющемуся трамваю, она обернулась и посмотрела на меня, словно безмолвно обещая что-то.
     *      Она стояла в коридоре перед зеркалом. Оставалось надеть куртку и взять сумочку. Надев верхнюю одежду, она посмотрела на себя перед выходом и, довольная отражением, взглянула на часы – времени оставалось слишком мало. Она в впопыхах закрыла дверь и выбежала из дома. Спустилась по лестнице и побежала по улице, заставляя прохожих оборачиваться.  Посмотрела на часы и, поняв, что успевает, попыталась успокоить частое дыхание. Вот уже виднелась остановка. Посмотрела в противоположную сторону и взгляд остановился на конкретной точке. «Успела».      *
Спустя неделю я купил себе белый кабриолет в честь повышения и чувствовал себя истинным пижоном. Рабочая неделя подходила к концу, рассекая на любимом приобретении, я двигался в сторону дома. И вот, проезжая мимо остановки трамвая, я снова ее увидел. Снова вся в белом, но гардероб изменился – белая тоненькая куртка, облегающие брюки, подчеркивающие все достоинства ее фигуры и туфли, все та же маленькая белая сумочка. Подъехал и остановился, заняв почетное место общественного транспорта. Привлек общее внимание, в том числе и ее. Вышел из машины и подошел к ней в упор, немного пренебрегая рамками приличия.
     - Извините, но я не могу позволить Вам запачкать белоснежную одежду в общественном транспорте. Обещаю не болтать много, если только Вы не попросите об этом.  – И жестом предложил сесть в машину. Она, хоть и смутилась от услышанного, но, казалось, меня вовсе не слушала. Тут ее взгляд привлек трамвай, подошедший к остановке. Водитель начал неистово сигналить, возмущаясь наглости владельца автомобиля. А, поскольку владельцем был я, она вопрошающе посмотрела на меня.
     - Я без Вас не уеду. – Я вложил в эту фразу всю свою самоуверенность, чтобы она поняла, что отказ ее меня не удовлетворит. Она это почувствовала. Вся остановочная толпа не спускала с нас глаз. Кто-то начал возмущаться, кто-то стал подбадривать ее, и наоборот, предостерегать. Тем временем сигналы трамвая звучали все чаще и громче. Чувствовалось, что у кого-то кончалось терпение.
     - У меня расписание! – завопил честолюбивый водитель. Это, видимо, избавило ее от последних колебаний, что так ярко выражались в ее глазах. И она, ничего не сказав, быстрым шагом двинулась в сторону машины. Я ликовал. Подбежал и открыл дверь машины, она впорхнула на пассажирское сиденье. Я сел за руль и рванулся с места.
       Она, видимо, чувствовала себя неуверенно, но при этом не теряла своей грациозности и великолепия. Я ею, возможно даже, восхищался. Салон автомобиля потихоньку заполнялся манящим ароматом ее духов.
     - Вы, кажется, лишили меня права выбора. – Из ее уст это предложение прозвучало скорее вопросительным, чем утверждающим, при этом на лбу ее залегла морщинка удивления. Это было так забавно, что я не смог сдержать вырвавшийся смешок.
     - Я бы не смел. Вы ведь могли остаться на остановке. - Но Вы поставили меня в такую неловкую ситуацию. Все эти люди застыли в ожидании. А еще водитель трамвая, кажется, он больше разозлился не на Вас, а на меня. – Она сказала это так тихо, словно боясь разозлить и меня. «Да она сущий ангел!»  И мягко, насколько было возможно, сказал:
    - Не волнуйтесь, уж негодование водителя я точно беру на себя. Да что мы все об этом. Лучше скажите, куда Вас везти.
    - Отвезите меня в юридическую контору на улице Торез, 28.
    - Легко. Эту улицу я хорошо знаю. Она молчала, и было видно, что говорить и не было в ее намерениях.
     - Предлагаю бартер. Меняю приглашение в ресторан на положительный ответ. Она взглянула на меня удивленно и даже немного смущенно. Молча отвела взор, взяв над собой контроль. Но, на лице ее при этом продолжали проявляться все эмоции. Сомнение, тревога и волнение в сочетании со смущением делали ее невероятно очаровательной. Потом на лице появилась решительность:
      - Я предложу иные условия бартера. В обмен на оказанную Вами услугу – довезти меня, я предлагаю свою благосклонность.  – Голос при этих словах звучал гораздо увереннее, чем раньше. И это резкое изменение немного меня удивило.
      - Что ж, видимо, теперь выбора лишен я.
      - Нет. Я бы не смела.  – И тут на ее личике появилась еле заметная ухмылка.
       - Хм. Видимо, есть и темный цвет в Вашем гардеробе. – Улыбнулся.
       - Как бы ни хотелось, но некоторых вещей не существует в мире белого цвета. – Ответила на улыбку. В этот момент мы подъехали к указанному ею зданию. Она, не дожидаясь, пока я открою ей дверь, бросила мне учтивое «благодарю» и упорхнула.
       Следующие два дня в мои повседневные мысли периодически вплетались мысли и о ней.    
   *   Со стороны кухни послышался нарастающий свист. Она подошла и выключила чайник. Заварила жасминовый чай и положила на стол мобильный, на который через каждые пять минут бросала нетерпеливый взгляд. Наконец, он завибрировал и на экране показался ожидаемый номер. Подняла трубку.
    - Добрый день.
    - И Вам. Узнали?
    - Да. Риверс 12.
    - Благодарю.  – Положила трубку.  
      Закинув мобильный в сумку, она обулась, взяла жакет посмотрела в зеркало. Рука потянулась к шее, словно проверяя что-то. Она ушла в ванную и вернулась, на ходу застегивая цепочку с кулоном  в виде капли.     *
      Вроде, прошел третий день, как я пошел расслабиться в бар-ресторан «Лаундж» неподалеку от дома. Место было довольно приятное и спокойное. Как раз под настроение. Я сел за стойку и поздоровался с барменом. Пока я решал, насколько желаю напиться, ко мне подошел официант из зала и поставил передо мной бокал коньяка, а рядом с ним положил черный конверт.
    - Что это?
    - Это коньяк. И письмо.
    - Какой я не наблюдательный, надо же. От кого это? – нотки раздражения прозвучали в моем голосе.
    - Прочтите, возможно, Вы и сами все поймете.
    - Официанты, говорящие загадками – это что-то новое. Спасибо, Вы можете идти.
Я взял конверт и обернулся, зал был полупустой и я пробежался глазами по всем присутствующим, все были заняты собственными жизнями, явно не касающимися меня. Тогда я вскрыл конверт и вытащил черный лист бумаги, на котором белыми чернилами было написано:

          Я задолжала Вам благосклонность. Составите мне компанию? Столик за занавесью.

На какое-то время я успел про нее забыть. Но, женщины не умеют позволять забывать о себе надолго. Я взял бокал и направился к указанному столику. Подойдя, я отодвинул рукой занавес и увидел ее. Не изменяя своим вкусам, она была в белом. Не изменяя своим принципам, она была прекрасна.
     - Добрый вечер.
     - Аналогично. Присядете?
   Я занял место напротив и посмотрел на нее. Взгляды встретились, мой – самоуверенный и решительный и ее – смущенный и вместе с тем проникновенно-нежный. На вид ей было года 22, да, она была года на 3 младше меня. Сегодня ее хрупкие плечи оголяла ситцевая кофта, пышные волосы ниспадали с плеч локонами и что-то темное, являясь контрастом на белом, привлекло мое внимание. Это был кулон в виде полукруга, за который зацепилось что-то вроде капли. Снова поймав ее взгляд, я первый прервал молчание.
     - Удивительное совпадение, Вы часто бываете в этом ресторане?
     - Иногда. Это уютное место. Вы частый посетитель, кажется, бармен ваш знакомый?
     - Да, я действительно часто сюда прихожу отдохнуть. Вот ирония. Я пригласил Вас в ресторан, Вы отказали, и вот, в нашу следующую с Вами встречу мы все-таки здесь. Забавно, не так ли?
     - Я считаю, что все в нашей жизни имеет свое объяснение.
     - Знаете, я чувствую, что в этот раз, если я действительно получу от Вас обещанную благосклонность, мы с Вами еще встретимся, и не раз.
     Я ожидал чего угодно. Ожидал смущения, удивления, улыбки на лице, мне казалось, ничто не было способно меня удивить, но я ошибся. Ее взгляд резко переменился. Теперь, она смотрела на меня величественно. Я словно почувствовал ее преимущество над собой, только не понимал, чем оно вызвано.
      - Мне показалось, Вы считаете себя человеком, довольно уверенным в себе. Я ошибаюсь?
      - Нет, Вы довольно проницательны.
     Я постарался сделать вид, что не ощутил перемены.  
      - Скажите, а Вы уверены в завтрашнем дне? Теперь смущенным оказался я.
      - Достаточно уверен. Она посмотрела на меня с неприкрытым любопытством.
      - А чем подкрепляется эта уверенность?
      - Пожалуй, достигнутым положением.
      - Положением в обществе или на работе, например?
      - В обоих случаях.
     - Скажите, в какой степени Вы материалист? Я не слишком навязчива в своих вопросах? Остановите меня, если я утруждаю Вас ими.
      - Нет, что Вы, мне приятно, что Вы интересуетесь моими взглядами на те или иные вещи, надеюсь, Вы со временем удовлетворите и мое любопытство. Я материалист в большой степени. Но, в меру.
      - А что для Вас мера? Как далеко можно зайти, имея деньги?
      - Хм. Трудно дать определенные рамки мере. Ведь мера и являет собой те самые рамки. А они, наверно, у каждого человека разные. Купить можно многое.
      - Представьте, что у Вас абсолютно неограниченное количество денег в распоряжении. На покупке чего Вы остановитесь? Пяти домов, десяти машин? Попробуете покупать все возможные и невозможные услуги? Может быть остров?
      - Дома достаточно было бы и одного, дальше трех машин, думаю, мой каприз не разыгрался бы, что касается острова, по-моему, это излишне. Но, мне не стоит быть эгоистом, будь со мной рядом такая обольстительная и интересная девушка, как Вы, например, думаю, и покупка острова могла бы показаться не лишней, как считаете? - Возможно. Что же насчет слуг? Может, вернемся в 19 век, например? Вы бы хотели себе покорного слугу?
      - Нет, без этого я бы явно обошелся. Я не нуждаюсь в помощи со стороны. Пока я уж точно способен помочь себе сам.
     - Что насчет людей? Вы бы покупали людей? – с каждым новым заданным вопросом ее глаза вспыхивали все большим интересом, что придавало невероятную живость ее взору. Такой открытый интерес был приятен, но мне казалось, что она вела меня к чему-то определенному. Словно хотела заставить меня сказать что-то.
      - Простите, не совсем понимаю. В каком смысле покупать людей? Услуги, ими предоставляемые? Про слуг ведь я сказал? Или, может, Вы имеете в виду наложниц, как в старые, но далеко не добрые времена? – Произнеся это, я улыбнулся, и ждал ответной реакции в доказательство того, что моя шутка не прошла даром. Но она улыбнулась лишь уголками губ.
     - Я не про слуг, и не про услуги. Хотите, называйте наложницами, хотите, рабами, за такие деньги, которые у Вас могли бы быть, Вы называли бы приобретенных людей по желанию. – И ни один мускул при этих словах на лице у нее не дрогнул. Я был шокирован. Меня словно окунули в ледяную воду. Мой идеал размывался в своих границах у меня на глазах. Кто эта девушка, и что она имеет общего с той, которая так смущенно вжималась в пассажирское сиденье, где та невинность, та боязливость? На смену тому пришло хладнокровие и циничность. Я решил, что мне показалось, и постарался вернуться в наш разговор.
     - Я считаю, что время наложниц и рабов прошло и, к тому же, безвозвратно. Сейчас ни один, уважающий себя, человек не позволит купить себя.    
    - Хм. Вы, правда, так считаете? – Ее голос, не смотря на содержание слов, звучал нежно и обволакивающе.  
    - Бесспорно!
    - Сколько Вы стоите?
Я думал, мне показалось. Неужели она только что попросила меня назвать цену…Она, видимо, явно шутила. Ладно, я решил сыграть по ее правилам.
    - Вы хотите меня приобрести? Поверьте, я с удовольствием избавлю Вас от надобности платить деньги. Мы и так можем продолжить общение.
   Она улыбнулась. Я расслабился. Она шутила. Странная была она.
    - И все-таки, сколько Вы стоите? Миллион? Простите, мало, может пять? Я Вас покупаю.    
    - Так Вы не шутите? Что значит, покупаете? Люди уже давно не являются рыночным товаром. – Удивление смешалось с печалью. Вот и все. Она оказалась сумасшедшей.
    - Нет, отчего же, я не шучу. Я готова купить Вашу жизнь.
    - Вы не можете. – У меня вырвался нервный смешок.  
- Я вижу, Вы так уверенны в своей позиции. Ох, эта уверенность.
    - Чем плоха уверенность?  - Я, полностью сбитый с толку ее поведением, не знал, что и думать.
    - Уровень уверенности в чем-то прямо пропорционален уровню заблуждения в этом. Чем больше уверенность в чем-либо, тем глубже заблуждение по этому поводу.
    - Я с Вами не согласен. Уверенность не рождается беспочвенно.
    - Да, людям свойственно ошибаться. Уверенным людям свойственно грубо ошибаться. Вы сделаете себе услугу, если, хотя бы свою уверенность Вы будете хранить в глубинах сознания, не предавая ее гласности. В противном случае, Вы рискуете быть высмеянным обществом. Знаете, человеческий суд довольно жесток. Если Вы не способны усмирить самоуверенность, найдите же в себе мудрость взращивать ее внутри. И пусть там она и угаснет со временем. Но Вы же допускаете все ошибки, которые только можете.
    - Извините, но Вам меня не переубедить.
    - И опять же. Вы допускаете ошибку тем, что уверенны в этом. Я смогу переубедить Вас именно потому, что Вы так уверенны в обратном.
    - Попробуйте. – Я был на грани встать и уйти, но было так жалко признавать, что эта девушка, такой необыкновенной красоты, окажется ненормальной психопаткой.
    - И хоть я могла бы этого не делать, но, в данный момент мне это доставит удовольствие. Приготовьтесь разочароваться. – Эти слова были произнесены с определенным смаком.
   - Вспомните, насколько Вы были уверенны в моей чистой красоте, не удивлюсь, если в своих мыслях Вы даже сравнивали меня с ангелами. Что же Вы думаете теперь обо мне? Кажется, Вы заблуждались. Думаю, теперь я для Вас являю скорее дьявола.
    В ее словах была часть правды. Да, я ошибся, но это не тот случай. Я предполагал возможность разочарования, хоть и верил в искренность ее смущений.
    - Вы не переубедили меня. Мне жаль.
    - Не стоит. Я думаю, что уже смутила Вас, хоть и немного, и Вы сейчас больше готовы согласиться с моей точкой зрения, чем минуту назад.
    - Вы сказали, что у Вас получится меня переубедить только потому, что я так уверен в обратном. Получается, если бы я допускал тот вариант, что Вы способны меня переубедить, у Вас могло бы это не получиться?
    - Я не сказала этого. Я бы Вас все-равно переубедила, но Вы бы не чувствовали горечь допущенной Вами ошибки, потому, что ее бы не было, как и не чувствовали бы себя попросту глупо.
    - Может Ваша позиция и распространяется на кого-то, но не на меня.
    - Вслушайтесь. Это лишь доказывает то, что это относится к Вам, как ни к кому больше. Вы снова ошибаетесь.
    - Это смешно.
    - Это грустно.
Я невольно опустил глаза на черный кулон, украшавший изящную шею.  Она словила взгляд.
    - Вам нравится? – И она взяла его в руку, рассматривая.
    - Неординарный. Он что-то символизирует, или Вам просто симпатичен?
    - Эта капля – вера. Я считаю, что ее не должно быть много. Достаточно лишь капли. От большего количества сил не прибавится, но вера превратится в уверенность – проводник заблуждения. Я не перестаю верить, но не могу позволить осмеять себя, будучи слишком самоуверенной, и вынося эту самоуверенность на общее обозрение. Вы могли бы сказать, что вера и уверенность абсолютно не тождественны. На это я бы ответила, что переполняющая сосуд капля веры становится уверенностью, а та, в свою очередь, может перерасти в самоуверенность, что еще того хуже.

   Нет, все-таки она не была больной. Она могла здраво рассуждать. Из-за различия в точках зрения, нельзя было клеймить людей печатью сумасшествия.
    - Занятно. Хотя, я с Вами и не согласен. Но, слушать Вас интересно.
    - Рада, что могу не только раздражить Вас. Все-таки, подумайте еще раз о своей уверенности в неподкупности людей. Мне хочется идти. Всего доброго. -  Так резко это произошло, что сам того не желая, я вдруг спросил:
    - Мы с Вами еще увидимся? – И только после вопроса я уже успел подумать о том, хотел ли я этого.
    - Возможно, если только Вы не будете уверенны во встрече. – Улыбнулась. Как раньше. Скромно и невинно.
Мне понадобилось, чтобы прошло полмесяца для того, чтобы понять, что я ждал встречи с ней.

      Я, поступаясь собственными принципами, рассказал о ней другу. Он воспринял это как очередную интрижку и не придал особого значения. Я решил поступить так же.
    Прошла неделя и я познакомился с Дали. Это была прекрасная, милая девушка, внешность ее умиляла и заставляла любоваться ею. Что я и делал с удовольствием. Она была воспитана, сдержана и скромна. Она могла быть серьезной и немного грустной, она могла быть безудержной, веселой и громко смеющейся. Любила читать и бросала на меня укоряющий взгляд, если я целовал ее на людях. А я целовал. Я не мог не целовать. С появлением Дали я понял, для чего я работал, для чего копил в себе силу, понял, для чего я совершенствовался. Все это я делал для нее, еще не зная о ее существовании. Когда мы выходили в свет, она выглядела шикарно, но недосягаемо, и иногда смотрела на меня с нежностью и любовью, давая понять, что это для всех остальных, но не для меня. Для меня она была нежной и заботливой, в то время, как другие видели лишь неприкосновенность. Мы были готовы любить. Мы меняли любовь на любовь.
      Мои дни в должности вице-президента были сочтены. У нас с Дали были готовы планы на момент моего повышения. В этот день Дали, как она умела, выпросила машину, и мне пришлось довольствоваться автобусом.
    - Когда займу место президента компании, не позволю тебе так манипулировать мной, обещаю!
   Она лишь чмокнула в ответ, хихикнула и убежала, теребя в руках ключи.
    Зашел в автобус и встал около двери, надеясь быстрее добраться до работы. Автобус подъехал к светофору и остановился в ожидании зеленого. Пешеходы торопливо переходили дорогу, но что-то в этой толпе привлекло мое внимание. Я присмотрелся, и ритм сердца вдруг стал выбивать абсолютно неспокойные удары, которые отдавались тяжелым эхом во всем организме. Что-то мешало теперь мне ровно дышать.
   Дорогу вальяжно переходила девушка, цокая белыми каблучками по мокрому асфальту. Ее белоснежная юбка игриво развивалась на ветру. В руках девушка держала большой белый зонт, прикрывающий ее лицо и плечи от взглядов окружающих. Она, словно огораживала себя от остальных, создавая иллюзию собственного маленького, идеального мира. Тут, порывом ветра ее зонт увлекло в сторону, и на мгновение можно было увидеть как сверкнула ухмылка на идеальном лице. Все мое существо уже давно приняло это явление, так сильно повлиявшее на душевное состояние, но сознание до последнего боролось с реальностью, выбрасывая всевозможные варианты иной действительности. Но, в тот момент и сознание от бессилия бросило все старания. Что-то внутри словно испустило последний вздох и упало тяжелым грузом куда-то вниз. Загорелся зеленый. Автобус двинулся. Но, какая уже была разница. Это, несомненно, была Она. Вышел я по инерции. Ноги куда-то волокли, а я повиновался. Я пытался бороться. У меня было за что. Работа, о которой другой мечтает, любимая и любящая девушка, многими желанная. Впереди еще столько вершин. Что мне эти белые каблучки и черный кулон?  На этом моменте размышлений я уперся в здание компании. Собрался и вошел внутрь. Поднялся к главе компании, который был в шаге от того, чтобы сложить свои полномочия. Постучал. Дверь долго не открывали. Терпения не хватало. Спустя несколько секунд дверь все-таки поддалась. На лице начальника отпечатался страх. Я спросил, не помешал ли я, может, стоит зайти попозже, на что он ответил, что я как раз вовремя. Предложил сесть. Я сел. Я представлял себе более торжественный момент для передачи главенства. Но, вместо слов поздравлений, я услышал абсолютно другое. Мой непосредственный начальник, который до сего момента считал меня правой рукой и никому не мог, кроме меня, доверять, на что не раз сам намекал мне, сейчас начал говорить о какой-то проверке правительственного масштаба, о грубых ошибках в документации, отчетах, об обстоятельствах, указывающих на мою непростительную вольность в каких-то неведомых темных делах компании. Бравада его казалось абсолютно нелогичной и бессвязной. Казалось, он и сам это чувствовал, так как лицо его заливалось нескромным румянцем после каждого оконченного предложения. Я сидел и смотрел на него. В ушах звенело. Я его уже не слышал. Я только видел картинку: он, стоящий передо мной, весь красный и вспотевший, размахивающий руками и открывающий рот. Там, где должны были слышаться слова, тянулась давящая на мозг тишина. Мне показалось, что я присутствую на шоу мимов. И тут, наконец, появился звук.
     - …категорически! Ты сокращен. Я не могу написать рекомендации. Надеюсь, обойдемся без усложнений, и завтра тебя здесь уже не будет.
    - За что? – еле вымолвил, так как во рту резко стало сухо.
    - Ты что, меня не слышал? Твое счастье, что они отказались от иска, иначе твоя жизнь могла бы превратиться в каторгу. Им ничего не стоит раздавить такого как ты. Я встал, и пошел куда-то. Мне казалось, сейчас меня кто-то должен был ударить по голове, чтобы добить. Я вышел, обожженный с головы до ног ледяным кипятком. Не спрашивайте. Не было ни мыслей, ни волнений, ни эмоций, не было ничего. Я шел. Вся компания провожала меня взглядами и нескромными сплетнями.
   - Не представляю, о чем он думал, когда шел на такой риск. Это того не стоило. Против таких людей восстать, значит, быть просто безумцем.
    - Его, кажется, обвинили в компрометации одних из самых уважаемых лиц в правительстве.
    - Нет, вроде в создании подпольной «тени» компании, которая могла со временем установить монополию на рынке и лишить правительства многих миллионов.
   - Все вздор, его просто подставили и навязали ему все тяжкие. Бедняга.
Я шел домой пешком. Лил дождь. Но, как не пыталась погода смыть с меня весь этот ужас, ничего не менялось. Дали была уже дома. Увидев меня, сразу бросилась с расспросами:
   - Что с тобой?? Что случилось, почему ты так выглядишь? Что-то на работе?
   - На работе – смог повторить я.  – Я хочу спать, потом, ладно?
Она не смога противостоять, да может и понимала, что не надо. Я упал на кровать и, казалось, не почувствовав опоры, продолжал падать в никуда. Я понимал, что из всего того, что говорил начальник, можно было сделать два вывода. В компанию мне не вернуться. Никуда больше меня не возьмут. Никаких темных дел я не вел. Единственное объяснение – меня действительно подставили. На этом размышления прервались.

    На следующий день я рассказал Дали все, что слышал. Она ничем не могла помочь. Конечно, не могла. Она жалела меня, от этого становилось еще хуже, но объяснить этого я ей не мог. Поэтому позволил продолжать убивать меня словами сочувствия.

   Договорился о встрече с другом. Мы встретились в каком-то местном пабе, где я раньше не бывал. Заказали выпивку. Я рассказал ему все. Кроме того, я рассказал ему то, что не смел сказать Дали. Я рассказал ему и о девушке в белом. Естественно, этому, по сравнению с другим своим рассказом, я не придал большого значения, лишь вскользь упомянул. Он молчал. Я ждал хоть чего-то. Он заговорил. Сказал, что сам хотел предложить мне встретиться. Сказал, что он помог бы, если бы была возможность. Но, возможности нет. На этом он не ограничился.
    - Я дорожу твоей дружбой. Но, я не могу так рисковать. Ты пойми, у меня ребенок, жена. Я не могу потерять все. Я должен их тянуть.
    - О чем ты? – Что за вздор он нес… Я подумал, что, видимо, у меня нестабильное эмоциональное состояние, и я не способен воспринимать происходящее объективно. Но он снова начал причитать:
    - Я не могу, понимаешь, мне пришлось сделать выбор. Ты бы поступил так же. Попробуй понять. Просто забудь. На одного друга меньше. На одного больше. Ты справишься! – И он начал пятиться назад. Я не успел ничего сказать, как он поспешно вышел из паба. Я просто не понял, что произошло. Не понял ни слова, что он говорил.
  Понял только потом. Прошло несколько дней. Я лежал на кровати и игнорировал все попытки Дали хоть как-то повлиять на меня. Я хотел сказать, что люблю ее, но мне просто не хватало на это сил.  И я надеялся, что она помнила это. Дали продолжала ходить на работу. По приходу домой она ложилась рядом и что-то рассказывала. Я слышал, но не внимал. Она это видела. Чувствовал себя тряпкой, склонной к гиперболизации. Стало стыдно. Понимал, что не все так плохо. Я стал разговаривать с Дали. Все стало налаживаться. Она была рада моему возвращению. Я пытался найти работу. Хоть какую. Меня не брали. Характеристики сыграли свою роль. Я все больше терял уверенность в завтрашнем дне. Собрались с Дали поужинать в ресторане. Я заказал столик на семь вечера и предложил ей встретиться там, так как сам еще должен был предпринять пару попыток поменять статус никчемной жизни на старый – преуспевающей. Пока собирался на собеседование, под руку попалась надежно спрятанная ювелирная коробочка с кольцом.
    - Извини, друг, теперь откладывается. Дай хоть время работу найти.
Собеседования прошли отвратительно, как я и ожидал. Я освободился раньше и решил опередить Дали и подождать ее в ресторане. Я вошел внутрь и направился к барной стойке, решив предварительно осушить бокал.
    Не успел сделать и пары шагов, как почувствовал знакомый женский парфюм. Не Дали. Чей же?
Все случилось в мгновение ока. Как только сознание выкинуло картинку – воспоминание, меня кто-то задел, проходя мимо. Аромат духов еще сильнее ударил в нос, а потом стал пропадать. Это был Ее запах, тот самый, что когда-то окутал своим ангельским коварством салон моего автомобиля. Я резко обернулся и встретился с забытым, полным нежности, взглядом. За резким, изящным поворотом последовал всполох золотых локонов. Аромат настолько одурманил сознание, что, казалось, на секунду планета перестала вращаться вокруг своей оси.
  Я повернул голову в сторону зарезервированного для нас с Дали столика и увидел свою любимую. В этот момент и она подняла глаза, посмотрев на меня с чувством горестной и всепоглощающей вины. В руках она держала черный конверт, из которого еще торчала пачка денег. Это был такой же конверт, который когда-то предназначался мне.

      Тут последовал удар, которого я так долго ждал. Ресторан опустел. Пропала и Дали. И  за столиком в углу, за занавесью, я увидел Ее, увидел Ее, говорящую:
     - Я Вас покупаю. Сколько? Я готова купить Вашу жизнь.- Я слышал свои ответные слова, звучавшие тогда так уверенно. А потом опять Ее фразу:
     - Все-таки подумайте еще раз о своей уверенности в неподкупности людей.    
   Потом все опустело вокруг, оставив меня в немом отчаянии. Все эмоции и чувства мира я вобрал в себя. Я чувствовал, как пространство вокруг меня безжалостно сжималось, не оставляя даже жалкой возможности глотнуть хоть немного воздуха.  Отчаяние охватило каждую частичку моего существа и все продолжало с иронической улыбкой сдавливать меня в своих железных тисках.  Я потерял основу, которую имел с тех пор, как вселенная вложила в мое существо жизнь . Я чувствовал, что принадлежу Ей. Моя жизнь больше не была Моей. Она все время дергала за ниточки моей подвешенной жизни,  удовлетворяя свои капризы, вызванные моей наглой уверенностью. Она подкупила моего начальника, она подкупила моего друга, и теперь она купила последнее, что у меня было. Она купила мою любовь! Я заблуждался изначально, кода считал, что Я нашел ее стоящей на остановке, нет, это ОНА нашла меня идущим к ней, потом ОНА нашла меня снова там же, а потом в ресторане. Все ОНА! Я не верил собственным мыслям. Может Она и их успела купить. Что за бред?! Все мое тело, тем временем, содрогалось под напором нескончаемых судорог, я потерял контроль над своим сердцебиением. Все во мне предательски дрожало и сотрясалось. Она выкупила меня у общества, выкупила у Мира, Она выкупила меня у Себя!
  Я опомнился от, сжигающих сознание заживо, мыслей, когда ко мне подошла Дали и, глотая слезы, произнесла свое последнее слово в моей, уже давно не моей жизни: «Прости». Она ушла. Я не стал возвращать. Какой смысл. Дали не вернуть, как не вернуть все то, что было отнято белыми каблучками, игривой белой юбкой, манящими всполохами золотых локонов, обвораживающими плечиками, едва прикрытыми белой ситцевой кофтой, и черным кулоном с каплей, каплей веры, переполняющей сосуд, каплей, превращающейся в уверенность. Все было отнято уверенностью.
    В голове было одно. Эта мысль, пропитанная ядом, била в висках. И я помчался к выходу. Я выскочил на улицу и, положившись на удачу, выбрал одно из двух направлений, в сторону которого бросился бежать. Стена дождя сделала меня абсолютно незримым, но я знал, что не скроется из виду белое свечение. И в доказательство уверенности, впереди я увидел Ее, бегущую от меня. «Не смотря на твою, погубившую меня, правоту, ты должна будешь признать, что не всегда оказывается так, как ты говоришь.» Ведомый ненавистью, я догнал Ее в секунду и схватил за плечи. Она от бессилия обмякла в моих руках. Я, забыв о неравенстве сил, резко повернул Ее лицом к себе и начал неистово трясти. Ярость красной пеленой обволокла сознание и ослепила меня. Я ничего не видел. Я кричал. Изнутри вырывались неведомые мне гортанные звуки.
     - НУ!!! – неистово заорал я, - СКОЛЬКО Я СТОЮ??? ГОВОРИ!!! СКОЛЬКО ТЫ ПОТРАТИЛА, ЧТОБЫ КУПИТЬ МОЮ ЖИЗНЬ??!!
   Она молча продолжала окутывать меня самым ненавистным мне, свойственным только ей, таким проникновенно-нежным взглядом. И тут, в порыве бешенства я отшвырнул ее к стене. Она упала, ударившись головой о бетонное препятствие, и сползла на асфальт. Некогда идеально-белая юбка покрылась темно-серыми вперемежку с коричневыми пятнами, ситцевая кофта сползла, полностью оголив одно плечо, на котором виднелась свежая царапина, ее идеально-уложенные локоны растрепались и беспорядочно упали ей на лицо, в одном месте корни ее золотистых волос приобрели насыщенный темно-бурый оттенок. Она, лежащая на асфальте, несмотря ни на что, такая идеальная, была самым лучшим убийцей моей жизни и самым ужасным ее спасением. Я тяжело и прерывисто дышал, лицо мое было мокрым не из-за дождя. Я собрал все силы, которые только оставались и, властным, хриплым голосом сказал:

    - Я ненавижу тебя.

Она посмотрела на меня как-то преданно, потом показала свою чуть заметную ухмылку и изрекла:

     - И на сколько ты в этом уверен?...