В ЕС всерьёз принялись за обсуждение легализации инцеста. Европейские политики открыто в прессе и на ТВ представляют инцест как европейскую «гендерную норму». При этом по аналогии с «гомофобией» предлагается ввести понятие «инцестофобии», за проявления которой наказывать...

Насколько я понял, об этом в Сети уже изрядно поговорили, потому ограничусь малым.

Краски в материале, пожалуй, чуть-чуть сгущены, и тем не менее, тема есть.

Да, действительно, уже третий год, с 2010 года или чуть раньше, шведская риксдагдамме Моника Элизабет Грённ, левая социал-демократка и профессиональная лесбиянка ведет борьбу (текст я выбрал из самых мягких) за официализацию и максимальную раскрутку в СМИ пропаганды инцеста, особо упирая на "воспитательность" связей по линии "брат-сестра" (линии "мать-сын" и "отец-дочь" она одобрить все же "не готова"),

действительно, около года назад, когда лидерство у довольно пожилой фру Грённ перехватила молодая, энергичная и готовая на много большее датчанка Пернилле Скиппер, крайне левая социалистка из тамошнего фолькетинга и тоже профессиональная лесбиянка, движение за признание инцеста в Дании "гендерной нормой" и всех видов пропаганды интимной жизни внутри семьи начало раскручиваться(текст опять-таки из относительно скромных) очень активно, при полном непротивлении интеллектуальной и политической элиты,

действительно,  эта тема вошла в программные документы т.н. "новых скандинавских либералов", последователей известного Маттиаса Свенсона, активно работающих с "поколением ХХI века" и считающих воспитание этого поколения в таком духе "неотъемлемым элементом воспитания свободного человека",

и действительно, с подачи скандинавских интеллектуалов сейчас в Швейцарии, где два года назад правительство явочным порядком отменило уголовную статью за такие отношения, чем люди были очень недовольны, нынче разворачивается серьезная дискуссия о "воспитательной пользе внутрисемейного интима" и перспектив  "создания моды на инцест путем позитивнойпропаганды". Чтобы несогласные перестали ворчать, а наоборот, признали, что все клево. Ведь никто ж никого не заставляет.

Все это пока еще не тренд, а только заявка. Энтузиасты ищут единомышленников, объединяются, организуют ток-шоу и выступают в парламентах, обозначая себя и свои требования. Не более. При этом, что важно, речь идет не об "отмене преследований" за интимные связи такого рода. Хотя, конечно, Сербия, Польша, Ирландия и Болгария, где кровосмешение считается уголовным преступлением, подвергаются резкой критике, как "тирании", в большинстве стран Европы, - Франции, Бельгии, Нидерландах, Португалии, Люксембурге, а уже и Швейцарии, - он таковым не считается и не наказуем, а в Норвегии, где на хуторах снохачество и прочие радости жизни распространены издавна,  даже считается чем-то в порядке вещей. Инициаторов возмущает другое: что он "все еще остается табу с негативным оттенком".

По их мнению, это плохо. Не отрицая, - это специально подчеркивает та же фру Скиппер,  - что "право людей заниматься так называемым природным сексом нельзя отменять", приверженцы этой новации полагают: надо делать все, чтобы "дряхлое понятие натуральной семьи наполнилось новым содержанием".

То есть, чтобы пары "мама-сын", "папа-дочь", "брат-сестра" или "коллективный семейный секс" в натуральной семье стали в понимании подрастающей молодежи "позитивными и свидетельствующим о прогрессе". Чтобы вошли в моду, короче говоря, и чтобы молодняк сам воспитывал своих "стариков". А насчет официальных браков можно подумать и потом, поскольку они и сами признают, что пока еще "в самом начале долгого пути".

Знаете, можете считать меня заскорузлым ханжой, но.

Не будем говорить, почему, - говорят, в связи с подсознательным беспокойством за качество потомства, но вряд ли только поэтому, - однако  факт есть факт: категорическое отторжение такого вида сексуальных утех существуют с самых древних времен, во всех культурах, - и отрицание инцеста нельзя, как пресловутую гомофобию, списать на "предрассудки авраамических религий". Тут что-то другое, изначалдьное и подспудное.

В первобытных обществах "закон крови" (прочтите, не пожалеете: и книга блестящая, и автор лучший в России спец по психологии людей   эпохи неолита) был чудовищно жёсток, отрицая близость даже при "тотемном родстве". В языческой Греции - не менее (чего стоит хотя бы история царя Эдипа). А в донельзя растленном Риме, где позволялось и одобрялось решительно все, уронить репутацию Нерона стало возможно не раньше, чем был пущен слух о его связи с Агриппиной. Как много позже авторитет папы  Александро Борха в  том же, но уже средневековом, но по прежнему многое прощающем Риме  убивали слухами (лживыми, но липкими) о любовной связи с Лукрецией.

Исключения, конечно, бывали. И степень (двоюродные, троюродные и тэдэ) родства расширяла возможности. Но связь или брак родных брата с сестрой считалась, - как в Египте, Тауантинсуйю, на взлете Арьян-Ваэча,- категорическим исключением. Признаком божественности, позволенным лишь одному роду, которому нет равных на тверди. И только. А если на звание бога при жизни такими методами претендовал человек, это уже считалось беспределоми его, - как того же Калигулу, - успокаивали мечом.

И все равно, везде, всегда, ни при каких условиях, - даже в восточных деспотиях, - не позволялись и не допускались интимные связи родителей с детьми. Это (если все же случалось) считалось чем-то вовсе уж инфернальным, да и делалось чаще всего не ради кайфа, а чтобы, публично поправ все нормы, подчеркнуть (как делали Мароция и Теодора в эпоху "порнократии") абсолютность своего всевластия. И считанные разы в европейской истории.

Повторяю: речь не о неких моральных запретах. Здесь вам уже не подспудное отторжение однополых. Здесь  что-то глубоко подсознательное, словами вряд ли объяснимое. Неотъемлемо присущее человеку с момента осознания им себя, как на уровне разума, так и на уровне куда более глубоком. Низзя, и все тут, - и по сути, чтобы переступить этот порог (речь, конечно, не о единичном патологическом сбое или зашкалившей за все рамки распущенности, а про официальное сняв табу и введении явления в норму) человечество для начала должно, как минимум, расчеловечиться, вновь уровнявшись с животными.

Не могу исключать, что именно такова, - пусть даже в неблизкой перспективе, - цель объявленного два года назад и ныне раскручиваемого проекта...